Письмо написано и сдано в приемную отдела писем ЦК КПСС в сентябре 1966 года. Что заставило меня написать это письмо? Я был тогда молод, всего 24 года, весна жизни, работал старшим лаборантом в одном из НИИ, но не скажу, что был тогда так наивен, чтобы не понимать, что адресат, если и прочитает мое письмо, то положительной реакции не последует ни при каких обстоятельствах. Но письмо это было как бы выполнением долга перед своей совестью, я был уверен, что говорю истину, “режу правду-матку…”, и ее нужно высказать, а дальше пусть люди решают по своей совести.

Я родился и вырос в коммунистической стране, доверял коммунистическому строю, но в то же время, по мере взросления, все яснее видел его слабые стороны. Сначала я его все хотел подправить, излечить его наиболее больные язвы. Значительно позднее понял, что “черного кобеля не отмоешь до беля”. Можно только поблагодарить диссидентов, (себя я считаю одним из первых диссидентов, так как свое письмо отослал еще до выхода в свет первой политической статьи А. Сахарова), что они способствовали краху коммунизма. Но с тем, что политики, примыкающие к диссидентскому движению, сфабриковали развал и крах России, с политикой геноцида русского народа, я никогда не соглашусь. Не умаляя заслуг диссидентов, хочу подчеркнуть, что не они, а русский народ сверг, а точнее отверг, эту нелепую социальную фантазию под названием коммунизм, навязанную ему силой, хитростью и обманом кликой Ленина –Троцкого и их сообщников при первой реальной возможности это сделать. Русский народ не обманывался насчет коммунизма, когда ему давали возможность выбирать без насилия. Он отверг его в 1918 году, когда проводились выборы в Учредительное собрание, и после этого большевики проводили только выборы без выбора. Выборы 1991 года можно только условно назвать демократическими, так как блок Демократическая Россия, по уверению Жириновского и по мнению большинства народа, формировался по спискам ЦРУ. Голосовать было не за кого (хотя многие тогда верили Ельцину), но против коммунистов проголосовать было можно, и русский народ против них дружно проголосовал. Сравнительно быстро все поняли, что с демократией их так же надули, как с ваучерами и финансовыми пирамидами, и начался разброд. Порядок вроде стал устанавливаться с приходом к власти В.В. Путина. Если насчет него мы не ошибаемся, а дела Президента говорят красноречивее слов, то выходит, что Ельцин в последний момент все же совершил для России доброе дело, то есть совершил контрпереворот против тех сил, которые привели к власти Брежнева, Горбачева, “Демократическую” Россию и его самого. За это ему можно простить много грехов.

В молодости я считал, что наиболее рациональной и безопасной для всех народов теорией взаимодействия различных политических и религиозно-политических систем является теория конвергенции, и сейчас так считаю. Конвергенция позволяет юстировать, т.е. тонко подстраивать различные политические системы на основе консенсуса и очевидных преимуществ противоположной стороны. Однополярный мир, не так безопасен, как хотелось бы видеть его идеологам. Люди не смирятся с насилием. События 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, и фейерверки исламских самоубийц в Израиле должен послужить предостережением. Явных врагов США и Израиль, хозяева современного мира, уничтожат сравнительно легко (впрочем, и это часто оказывается далеко не простым делом и порой дается дорогой ценой). Но как избежать чудовищных ударов из подполья, становящегося все более глубоким и страшным? Итак, не блестящие, но сомнительные операции спецслужб или молниеносные войны любителей однополярного мира, надолго дестабилизирующие обстановку, а кропотливая конструктивная работа на основе конвергентных процессов, должна определять региональное и мировое развитие.

Появилась и новая опасность- демографические войны, незримо разворачивающихся на наших глазах или их можно назвать еще демографические агрессии. Демографические агрессии –это геноцид, осуществляемый этнической общиной “гостя”, направленный против этнического сообщества “хозяина”. Классический пример – косовская трагедия сербского народа. 5%-ное албанское меньшинство Косова разрослась за полвека в 90%-ное большинство, вследствие целенаправленной мусульманской демографической политики, и вытеснила или уничтожила сербское население этого исконного славянского края., превратившееся в меньшинство. Демографическая агрессия албанских мусульман здесь еще дополнилась и военной агрессией военной машины НАТО против небольшого славянского народа. Не ведают, что творят, можно и сказать. Ведь и европейским странам НАТО, и России, и Израилю уже сейчас, а США в недалеком будущем будут угрожать мусульманские демографические агрессии, плавно перерастающие в гремучую смесь терроризма, партизанских войн и ударов из подполья. Может кто-то хотел расплатиться с мусульманскими экстремистами славянской и русской землей и кровью, но резонно ли разрушать единый антитеррористический фронт, и потенциальных союзников превращать в непримиримых врагов. Политика умиротворения агрессора показала свою бесполезность и после заключения Мюнхенского сговора и после антиюгославской агрессии НАТО. Не успели смолкнуть взрывы на югославской земле, как последовали события 11 сентября. Сейчас судят Слободана Милошивича, можно сказать соратника по антитеррористическому фронту, одним из первых принявшего на себя удар мусульманских экстремистов.

Могут сказать, указание на опасность демографических агрессий противоречит ноосферному курсу на объединение человечества. Возражаю, объединение человечества может происходить только на основе безопасности, добровольности, честности и взаимной выгоды. Обманом и насилием его осуществить нельзя.

При зрелом размышлении, я все более убеждаюсь, наиболее взвешенной и перспективной мировоззренческой, политической и социальной системой является ноосферизм. Он собственно мало отли-чается от просто демократического строя, и в значительной степени дублирует термин постиндустриального общества, но более удачен как термин и более идейно емок. Перечитывая свои первые работы, где я еще не отказался от коммунизма, прихожу к выводу, что улучшенный, демократичный, ненасильственный коммунизм, признавший достоинства рыночной экономики очень близок к ноосферному идеалу человеческого общества. В носферной организации человеческого общества конвергентно сходятся и система либерально-демократического общества и улучшенный, гуманизированный коммунизм.

Прошло 36 лет со дня написания моего письма в ЦК КПСС. Скажу откровенно, что горжусь этой одной из первых своих публицистических работ. За тридцать лет до известных драматических событий в России 90-х годов, здесь был предсказан возможный крах коммунизма, и через это России, и предложил вполне реальный, и сейчас я в этом уверен, лучший путь для его предотвращения. Цитирую: “ Для коммунизма может наступить полоса серьезных трудностей, если не провести диктуемую временем перегруппировку сил”. Много лет пролежала рукопись письма на нижней полке книжного шкафа, в дальнем углу, заваленная более легковесной литературой. Меня не услышали, не захотели услышать. Хотя письмо прочитали и автора вызвали для беседы в ЦК КПСС. Но что мог сделать чиновник даже из идеологического отдела ЦК. Вопросы коренного пересмотра идеологии и политического курса огромной страны по силам только свободной прессе свободного общества, когда опубликованная работа подвергается безжалостной критике, и если в ней есть рациональное зерно, сначала один, потом другой, потом много ученых и все общество выступят в ее защиту.

Я причисляю изложенное ниже Письмо в ЦК КПСС к одной из первых работ в России в защиту и утверждение ноосферного идейного течения, хотя в то время я этот термин не знал, и в силу этого его ни разу не упомянул. Но дело не в терминологии, а в сути излагаемых мыслей, они полностью совпадают с ноосферной идеологией. Действительно, в письме выдвигаются предложения:

В области экономики- создание системы коллективной инициативы, то есть передачи собственности из безраздельной власти государства в ту или иную форму собственности научных и производственных коллективов, при частичном сохранении государственной собственности, необходимость конкуренции, ликвидация даже скрытой уравниловки. Цитирую:

“Структура экономической организации общества должна предусматривать общегосударственные интересы в форме верховной экономической власти Правительства и Госплана, коллективную инициативу научных и производственных объединений в форме социалистической конкуренции и личное доверие к труду, основанное на пропорциональности и неограниченности роста благосостояния человека, в зависимости от степени мобилизации им творческих сил, от пользы принесенной им обществу”. Если бы именно таким путем в России осуществился переход к рыночной экономике, то есть постепенно, через промежуточные стадии, при сохранении Планирования и его постепенной трансформации, при постепенном ослаблении государственного контроля, никакой прихватизации, обвала экономики и развала великой страны не произошло бы. Не было бы и развала науки и системы образования. Пример денсяопиновского Китая, подтверждает, что это в принципе возможно и целесообразно.

В области политики – управляемое, контролируемое создание многопартийной системы. Цитирую: “Не как предписание, а для иллюстрации мыслей, я нарисую следующую политическую схему. От традиционной коммунистической партии образуются дочерние партии коммунистического блока, например, партия коммунистического прогресса и партия коммунистической демократии, которые исходят из тождественных идеологических корней и имеют одну политическую цель – создание коммунистического общества, но которые обладают возможностью вести между собой открытый и свободный диалог по тактическим средствам коммунистического строительства”. Сейчас я еще более уверен, что многопартийную систему необходимо было вводить постепенно, шаг за шагом освобождая контроль за политическим развитием общества, чтобы исключить формирование оппозиции “по спискам ЦРУ”.

В области идеологии – по сути преобразование коммунистической догматики в ноосферное учение. Цитирую: “пора уже перестать молится по старому молитвеннику на рабочий класс.”, “Руководителем построения коммунизма, а в дальнейшем основным ядром нового общества должен стать класс ученых.”, “Серп и молоток должны уйти с герба”, “Гегемонию силы должна сменить гегемония разума”, “мы покажем, что возьмем с собой социал-демократию… в коммунизм”, “…необходимо перейти к гибкой, продуманной религиозной политике”. Впрочем, прочитайте само письмо, оно написано 36 лет назад.

В связи с проводящейся компанией обсуждения новой системы планирования и организации экономики я хочу изложить мысли, своевременность которых считаю вполне достаточной. Происходящее соревнование, если точнее выразится смертельная конкуренция двух экономических систем –системы частного предпринимательства (капитализма) и системы общественного развития (социализма), как известно, свою наиболее яркую форму нашло в экономическом соревновании Соединенных Штатов и Советского Союза. Конечно, мы начали с худших позиций, конечно, мы добились громадных успехов, но четырехкратное отставание в производительности труда заставляет постоянно думать над способами, которые заставили бы скакать нашего экономического коня возможно быстрее.

У нашего социалистического государства есть одно очевидное преимущество. Сконцентрировав в руках Госплана огромный экономический потенциал и наделив его неограниченными правами, оно может форсировать развитие экономики. И все свои пятьдесят лет наше государство рвется вперед на форсаже. Но когда акселератор доходит до упора, форсаж делается бесполезным. Необходимо подумать о двигателе, чтобы он был достаточно могуч при нормальных оборотах. В чем наша слабость? Открывать здесь что-то новое не приходится. Об этом кричат нам наши враги, но этого мы никогда и ни за что не хотим признать, и в то же время об этом говорит в кругу близких людей и рядовой (и не рядовой) инженер, и рабочий и колхозник. У людей нет настоящего интереса к своей трудовой деятельности. Нельзя сказать, что социализм совсем не стимулирует труд. Наше хозяйство довольно отлаженное, те экономические рычаги, которыми оно действует, достаточно сильны, чтобы люди работали удовлетворительно, в лучшем случае хорошо. Но настоящего интереса у людей к своей общественно–трудовой деятельности нет. Это не желание рисовать что-то черными красками. Разумеется, я знаю о людях – настоящих подвижниках коммунистического творчества, о волнах трудового энтузиазма, вскипающих при грандиозных созидательных работах, о повсеместной тяге ко всему прогрессивному. Но помня и учитывая нашу силу, наши замечательные стороны, необходимо уметь не отворачиваться от наших язв и хотя бы пытаться прижечь их.

К чему я хочу подвести этим пространным вступлением. Для коммунизма может наступить полоса серьезных трудностей, если не провести диктуемую временем перегруппировку сил. Суть ее, на мой взгляд, такова. Против капиталиста от коммунистического общества должен выступить ученый. Ученый должен стать душой и руководителем нового общества. Темному дельцу должен противостоять волшебник современности, владеющий рычагами преобразования техники, природы и человека.

Сейчас наезжена глубокая колея утверждений, что руководителем коммунистического строительства является рабочий класс. Никто еще не имел смелости сказать, что у рабочего класса впереди нет будущего. Научно-технический прогресс будет непрерывно уменьшать численность рабочих, но еще в большей степени его роль преобразователя общества. Рабочий класс должен стать союзником, уважаемым союзником, права которого горячо и последовательно охраняются и развиваются коммунистами, но продавать право первородства за чечевичную похлебку политической лжепопулярности и сомнительной стабильности непростительно теоретически, а практически это приведет к ущербу для всех слоев общества. Руководителем построения коммунизма, а в дальнейшем основным ядром нового общества должен стать класс ученых. Сохранится будущее за людьми искусства. Инженеры уже стали тягловой силой технического прогресса, уже сейчас нужны меры по поднятию их роли и удельного веса в балансе трудовых ресурсов страны, но в будущем просматриваются тенденции, указывающие на ослабление значения инженерного уровня, когда все рычаги общественного развития перейдут к ученому. Это теоретическое положение я хочу заострить требованием будущего изменения государственной символики. Серп и молоток должны уйти с герба. Консервативный ум сейчас может легко отмахнутся от этого требования, что охранит его от необходимости разработки мер по ускорению процесса перехода трудящихся к более высоким, интеллектуальным формам труда. Но пора уже перестать молится по старому молитвеннику на рабочий класс. Пришло время предусматривать меры по ускорению технического прогресса и процесса автоматизации производства, как его основной ведущей составной части, по дальнейшим прогрессивным решениям в области образования, развивать общественные отношения, соответствующие требованиям не вчерашнего, а сегодняшнего и завтрашнего дня. Сделав рельефное теоретическое определение коммунизма как общества, где господствует наука, процветает искусство, царит свободомыслие, нужно приступить к разработке открывающимся за этим теоретическим постулатом поля практической деятельности. Коммунизм должен стать царством активного человека, и структура экономической организации должна обеспечить простор для такой активности. Структура экономической организации общества должна предусматривать общегосударственные интересы в форме верховной экономической власти Правительства и Госплана, коллективную инициативу научных и производственных объединений в форме социалистической конкуренции и личное доверие к труду, основанное на пропорциональности и неограниченности роста благосостояния человека, в зависимости от степени мобилизации им творческих сил, от пользы принесенной им обществу.

Маркс писал о противоречии между коллективным характером труда и частнособственническим присвоением при капитализме. При системе коллективной инициативы процессы производства и потребления находятся в гармоничной взаимосвязи и цементируют коллектив в объединенный круговой порукой, устремленный вперед хозяйственный организм. Существующая система, которую я назову системой центрального давления или системой центральной инициативы, игнорирует интересы и творческие способности низовых производителей. Обеспечив их гарантированным минимумом заработной платы, она может взять с них настолько же гарантированный минимум трудовой добросовестности. Практически, при существующей системе ни одно предприятие без нажима сверху не заинтересовано по настоящему ни в модернизации оборудования, ни в улучшении качества продукции, потому что это не повлияет на повышение заработной платы. Разумеется, будут небольшие премии, но потом все снова станет на прежний уровень. Наживешь только лишние хлопоты. Это вырабатывает к труду отношение по принципу – вперед не суйся и сзади не отставай, а отстанешь – государство поможет, оно богатое.

Правда возникает одно но. Развиваемые мысли перекликаются с постулатами так называемой системы частной инициативы. Чем неприемлема система частной инициативы? Тем, что владельцу частной собственности она представляет недопустимые, неограниченные права. Владелец средств производства становится не только экономическим диктатором своих наемных рабов, но под традиционными ширмами демократических республик осуществляется неограниченная диктатура класса хозяев над теми членами общества, которые обеспечивают благосостояние общества, его культуру и прогресс. Государство из содружества людей, объединившихся для взаимной пользы, превращается при частнособственнической организации в насосную систему по откачиванию благ от непосредственных создателей материальных и культурных ценностей. Система коллективной инициативы предусматривает безраздельное право государства на средства производства и только развивает до логического завершения принцип материальной заинтересованности. Катализирующее действие, которым обладает естественное стремление людей к благосостоянию, выделенное в системе частной инициативы в виде капиталиста, поставленного над производителями ценностей, в системе коллективной инициативы вводится внутрь производственного коллектива. Причем для подчеркивания характера нашего общества как общества специалистов, во главе производственных и научных коллективов должен стоять не абстрактный начальник, хозяин, называемый директором, а специалист соответствующего профиля (главный инженер на заводе, главный агроном или главный зоотехник в сельском хозяйстве, главный конструктор в проектном конструкторском бюро, ведущий ученый в научно-исследовательской организации).

Наиболее резкие формы материальное стимулирование и конкуренция должны принять в стимулировании научно-исследовательских работ, целевых исследований. Сейчас подобное стимулирование тоже имеет место, но оно имеет недостаточную, слабовыраженную форму. Ученые надежда нашего общества, наша стратегическая ракетная артиллерия. Стимулирование здесь должно быть самое щедрое, но и спрос строг и резок. Здесь совершенно неприемлемы гарантированные оклады и куцая премиальная система тоже не может создать должного ажиотажа, необходимой гонки научных исследований. Система оклад плюс мизер-премия создает этакую спокойную статичную обстановку. Инертные, бездарные элементы не подхлестываются развитием и имеют возможность делать вид, что они что-то делают. Возникает искушение брать облегченные темы, пусть с минимальной экономической эффективностью, но которые, тем не менее, будут кормить в течении длительного периода времени, и рассчитывать еще на скромное, но гарантированное премиальное вознаграждение. Ученый должен жить только экономической эффективностью (в прикладной науке, в научно-технических исследованиях) или научной ценностью своих работ ( в фундаментальных или гуманитарных исследованиях). Прямая и прогрессивная зависимость между экономической эффективностью и научной ценностью исследовательских разработок, жесткость конкуренции в науке должны обеспечивать динамизм научного поиска, поднимать вверх все смелое, талантливое, прогрессивное и убивать бездарное приспособленчество деятельностью более активного конкурента. Причем, если для низших категорий трудящихся может быть создан по мере становления коммунизма определенный, все возрастающий уровень материального благополучия, независимо от доли отданного обществу труда, ученый всегда должен быть натянут жесткой системой “кнута и пряника”. Талантливый ученый, неутомимо раздвигающий передовые рубежи науки, должен получать максимум благ, который в состоянии дать ему общество (разумеется строго пропорционально ценности труда), а недостаточно одаренный, не выдерживающий гонки движения вперед, не должен находить спасительного круга твердого оклада и вытесняться из науки.

Трудно рассасывается консервативный гнойник мнения, что автоматизация дело отдаленного будущего, что в настоящее время дело это нереальное, а стремление к автоматизации признак “дурного тона”. Мы отстаем от Запада по внедрению автоматизированного оборудования, наукоемких технологий, и это равносильно вынесению себе смертного приговора.

Конечно трудно агитировать людей ехать в сибирскую глушь, и длинным рублем не всех заманишь. Уже несколько веков сибирская крепость, созданная самой природой, находится в русской осаде, у нее отвоевано немало бастионов. Для радикального решения проблемы необходимо, если так выразится, наступить на середину. То есть я предлагаю повторить прецедент Петра Первого и перенести столицу России, но сейчас уже в сердце Сибири. Дело коренным образом изменится, когда люди, едущие на освоение Сибири будут отправляться не в провинциальную глушь, а в столицу, в молодой растущий центр страны и его широкие окрестности.

Cкоро наше государство будет отмечать свое пятидесятилетие. Впереди бесконечная дорога, уходящая в широкий, ясный горизонт. Коммунизм прочен и жизнеспособен, потому, что он нужен людям, совпадает с их интересами Коммунизм последнее слово политического, экономического и идейного развития. В своей естественной сущности коммунизм содержит безграничные резервы для совершенствования и прогресса общества. Но как всякому новому делу многие склонны не доверять коммунизму. Более того, неуверенность в силу, в естественность для человека коммунистических принципов присуща даже для руководителей коммунизма. Только этим можно объяснить тяготение к тотальным, чрезвычайным формам государство образования. (переходящих даже в культ личности), к экономическому центризму, к идейным тискам.

Не как предписание, а для иллюстрации мыслей, я нарисую следующую политическую схему. От традиционной коммунистической партии образуются дочерние партии коммунистического блока, например, партия коммунистического прогресса и партия коммунистической демократии, которые исходят из тождественных идеологических корней и имеют одну политическую цель – создание коммунистического общества, но которые обладают возможностью вести между собой открытый и свободный диалог по тактическим средствам коммунистического строительства. Такое дифференцирование имеет вполне ясную и естественную логику. Понятие коммунизма существует в самой общей форме, очерчено несколькими, не определяющими полного образа штрихами. Его истинное прекрасное лицо пока неясно, трудноуловимо, и чтобы вернее искать это неуловимое, чтобы не создавать карикатуру на коммунизм, необходимо расширить спектр поиска, искать по нескольким направлениям, вырисовывать с разных позиций.

Помимо этого, свобода тактического диалога явится зародышем, прообразом свободы мнений коммунистического общества. Этот политический шаг будет иметь еще много других, побочных положительных эффектов, хотя напрашивается одно резкое возражение – опасение смертельной борьбы между различными группировками. Этот довод я считаю заслуживающим внимания, но преодолимым. Коммунистическое политическое течение сейчас довольно сильное, установившееся. Мы сейчас не те, что были в 1918 году, когда рождался коммунизм, когда он был между жизнью и смертью. Выведение коммунистического строительства из чрезвычайных рамок к демократическим формам сделает коммунизм, наоборот, более устойчивым и стабильным. Политические диалоги мнений примут открытый, естественный характер, где верховным судьей будет общенародное мнение. Однопартийная система, как известно, далеко не исключает борьбы группировок, и как раз в ней проявились тенденции борьбы не на жизнь, а на смерть. Сталин и Троцкий, убийство Кирова, репрессии 1937 – 1939 годов, претензии на высшую власть Берии и острейшая борьба с антипартийной группой – все эти примеры показывают какие острые формы принимают политические трения, если их загоняют внутрь тотальным политическим строением.

Чтобы реализовать возможно больше полезного от многопартийного строения, нужно вспомнить о нашем нестойком и неверном социал-демократическом брате. Коммунисты в горячке борьбы оттолкнули его, чтобы он не мешал, а капиталисты представили ему право на жизнь, и в благодарность за это он буквально перевернул душу. О практическом коммунизме в основном судят по советскому опыту. Китай принципиально нового, прогрессивного ничего пока не показал. Он только резче повторил наши ошибки и вывихи, что объясняется и объективными трудностями китайского народа и субъективными провалами политики “Солнца Китая”. А советский опыт пока известен только коммунистической исключительностью и нетерпимостью. Поэтому все попытки западноевропейских коммунистов сплотиться с социал-демократами для совместной борьбы за социалистическое будущее своих народов встречают панический отказ. Если мы покажем, что возьмем с собой социал-демократию ( по крайней мере ее наименее антикоммунистическую часть) в коммунизм, то доверие между братьями в значительной будет восстановлено, левое крыло в социал-демократических партиях усилится, а у правых лидеров почва поползет из под ног. Социалкоммунистическое движение от этого, разумеется, только выиграет.

Коммунизм еще явно не оправился от мук рождения, он живет в напряженном, скованном состоянии. Эта скованность особенно проявляется в идеологической дисциплине. Хотя люди второй половины двадцатого века знают гораздо больше, чем знали в начале девятнадцатого, хотя они прошли исключительно важный путь и приобрели неоценимый опыт, хотя прогресс науки и человечества сейчас находится на уровне, совершенно несоизмеримом с тем, что было столетие назад, коммунизм предпочитает воздерживаться от смелых взлетов философского мышления, от глубоких, далеко идущих общественно-политических разработок.

Но коммунизм мужает. Как птице крылья для полета, ему нужны яркие, смелые, современные идеи, опираясь на которые, он устремится в будущее. Ценные мысли трудно дать по правительственному заказу, они зарождаются сами в гуще жизни, в идейных исканиях. Истина выявляется при свободном обмене мыслями, в борьбе идей, в диалоге мнений. Современная коммунистическая исключительность, жесткая идейная дисциплина, если слепо увлекаться ею, если не чувствовать требований времени, приведет в конечном итоге к идейному обесцвечиванию, идейному вырождению. Коммунизму необходимо свободомыслие, основанное на вере в свою силу и жизнеспособность, в свою неискоренимость. В идейной конкуренции, в победе над оппонентами силою истины, будет расцветать полнокровная коммунистическая идеология, тонко чувствующая и живо откликающаяся на веления времени, идеология передовых рубежей.

Если призыв к разжиманию тисков найдет признание, можно привлечь к работе на коммунизм еще одну силу – религию, церковь. У нас она почти зачахла, но в мировом плане это большая, влиятельная сила. Церковники, особенно наши, сейчас подчеркивают, что религия не противоречит коммунизму, что евангелические догмы перекликаются с коммунистическими о социальном равенстве, о царстве для бедняков, что полный коммунизм созвучен Эдему. Кроме того церковь важна как союзник в борьбе за мир.

ная церковь может стать оригинальной гранью общенациональной культуры. Факт, что коммунисты предоставили церкви право на полнокровную жизнь, в том числе и политическую, сделает серьезные трещины в монолите религиозной антикоммунистической ярости, и по мере роста и утверждения коммунизма, церковники все более будут переходить на нашу сторону. В средневековье церковь была удушающей свободную мысль колоссальной, часто мракобесной силой. Героическая и непримиримая борьба с ней на заре Нового времени была оправданной и почетной. Но и церковь прошла большой путь развития. Она уже осудила свои наиболее явные средневековые перегибы и работа в этом направлении продолжается. На современном этапе общественного развития, церковь и религия уже не представляют современному человеку серьезной необратимой опасности, и, учитывая какие колоссальные потери несет коммунистическое движение от смертельн6ого страха церкви перед коммунизмом и ее яростного сопротивления, необходимо перейти к гибкой, продуманной религиозной политике.